Амурчане после града, побившего огороды, могут не надеяться на компенсации

Стихия действительно бушевала, но никто из жителей о себе в качестве пострадавшего не заявил, - сообщили в горадминистрации. - Думаем, люди отнеслись с пониманием к ситуации: стихия есть стихия. Что касается обследования имущества пострадавших, местная комиссия по ЧС создаётся не после факта стихии, а при первых же жалобах именно от жителей. Члены комиссия выезжают на место, обследуют, решают вопрос о возмещении. Кстати, о надвигающемся граде (даже его возможности) нас не предупреждали. И когда ещё 7 июля объявлялось штормовое предупреждение, перечислялись практически все возможные проявления стихии, кроме как раз града.

В одной из местных администраций насчёт града развели руками: «Что вы хотите, область - зона рискованного земледелия! Это, так сказать, медицинский факт. Это просто надо учитывать, когда держишь огород». Естественно, у многих аграриев возникает вопрос: «А что нам с этого статуса? Может, должна быть какая-то система компенсаций/субсидий/защиты/поддержки? Иначе так можно каждое лето гнуть спину, а в итоге придёт тот же паводок и всё слизнёт, или аномальная жара, или заморозки. И как быть - просто развести руками?»

Прокомментировать эти вопросы мы попросили зампредседателя амурского отделения Ассоциации крестьянских хозяйств и сельхозкооперативов (АККОР) Евгения Соколовского:

Зона рискованного земледелия - это вполне устоявшийся термин. Возможно, не юридически, но он употребляется в специальных агрономических источниках. И никаких преференций для территорий это понятие, увы, не даёт. Скорее предупреждает, что в данном регионе или его части нужно ограничить выбор сельхозкультур или определённого сорта, допустим, сроками созревания. Один из главных критериев, по которому регион относится к рискованным, это обилие или недостаток осадков, а также поздние или ранние заморозки.

Говоря о вреде, например, паводков огородам амурчан, отметим, что под ЛПХ в своё время выделялись земли, которые не использовались активно в наиболее важных отраслях - полеводстве, овощеводстве. Мои корни в Мазановском районе, и там, я помню, часто такие малозначимые участки использовались под заливные луга. То есть почти наверняка раз в два года вода туда заходила, обеспечивая почву микроэлементами, из-за чего травы были чудесные, поэтому там всегда было или пастбище, или сенокос. С началом же активного сеяния сои (примерно с 2008 г.) распахали не только самые хорошие поля, но и всё, что смогли. А в те годы осадки как раз были в среднем меньше нормы, поэтому удалось освоить и то, что никогда не использовалось под полеводство. Теперь эти участки при каждом переувлажнении страдают.

В принципе, общественность справедливо возмущается : «Что ж такое делается? Почему год от года гибнет урожай, нужно ли идти на эти затраты фермерам, нужно ли государству потом их компенсировать?» Как раз год назад вице-премьер правительства РФ Виктория Абрамченко предложила ввести в оборот спецкарты местности, на которых отмечались бы регулярно затопляемые и вымокающие поля, чтобы исключить возможность сельхозпосадок. Ну а если кто-то там посадил-посеял, то уж на свой страх и риск. И это, видимо, абсолютно правильно, тем более что было немало случаев, когда хозяйства страдали катастрофически, а им в компенсации отказывали.

Град, конечно, другое дело: он проходит или точечно, или полосой, поэтому пострадать могут лишь некоторые аграрии, хотя и весьма существенно. Лично у меня лет 15 назад град полностью уничтожил с большим трудом выращенный урожай. Пострадал и мой сосед - больше никто. Разумеется, никакой помощи мы не получили.

При подобных превратностях климата выход один - страхование. АККОР неоднократно поднимал проблему практически нулевой развитости сельхозстрахования в Амурской области. Скажем, в Приморье таких компаний с десяток, у нас - одна-две. Естественно, достаточного количества предложений нет. Но и другого пути нет - страхование и соблюдение традиционных агрономических правил.

Ещё больше интересных материалов на портале 2x2.su